Мы ведь все родом из детства – согласны? Семья, ребята из твоего двора, школа – это то, что остается с нами на всю жизнь. Когда Илья Лейковский рассказывает о том, как и почему он пришел в науку, то понимаешь: корни того, чем он сейчас занимается и где именно трудится, – они там, в его детстве.

Уж слишком много совпадений.

Вот маркер №1: родился Илья в 1985-м в Куйбышеве на улице Подшипниковой – это буквально пара кварталов от кампуса Куйбышевского авиационного института имени академика С.П. Королёва. Модное словечко «кампус» появилось позднее, вместе со статусом национального исследовательского университета. А тогда это был просто обширный комплекс учебных и лабораторных корпусов. На огороженной площадке у корпуса №10 расположились самолеты. Из корпуса №11 время от времени доносились какие-то странные гудящие звуки. Рядом работала компрессорная станция. Строились новые корпуса. Загадочный мир, попасть внутрь которого мог не каждый, но у Ильи такая возможность была. Благодаря деду.

Маркер №2: дед Ильи Иван Михайлович Лейковский – боевой офицер ВВС, участник боев за Кенигсберг и летчик-инструктор, давший путевку в небо немалому количеству курсантов. А к тому времени, когда Илья пошел в школу, – военный пенсионер, который не представлял себе, как это можно – сидеть дома без дела. И потому работал лаборантом на кафедре иностранных языков авиационного института.
В ведении деда был лингафонный кабинет в корпусе №3. А вход в него – с галереи второго этажа, откуда открывается вид на университетский Музей авиации и космонавтики с огромным стилизованным барельефом Сергея Павловича Королёва и с космическим «шариком» у входа – настоящим, покрытым остатками нагара спускаемым аппаратом.

Маркер №3: в то время на улице Ерошевского, неподалеку от дома, где жила семья Лейковских, располагалась войсковая часть – казармы, высокий кирпичный забор, плац. Был там и памятник – истребитель МиГ-17, сейчас его перенесли в Южный город. И самолет, и плац были видны из окон родительской квартиры. Мальчишек тянуло туда как магнитом.

Их ловили, ругали, наказывали, но для мальчишек границ не было. Все окрестные дворы, гаражи, закоулки – это был их мир. У многих соседей по дому были моторные лодки, которые зимой хранились во дворе вверх днищем. Отличное убежище, когда тебе 10 лет.

Маркер №4: из тех лодок, что зимовали во дворе, многие ходили на подвесных моторах «Вихрь». Свои моторы хозяева ремонтировали сами, часто на глазах соседских мальчишек. «Вихри» выпускал куйбышевский завод «Моторостроитель». Тот самый завод №24 Наркомата авиапромышленности, где в годы Великой Отечественной войны изготавливали авиадвигатели АМ-38 и АМ-42 для штурмовиков Ил-2 и Ил-10, на которых летал дед Ильи (сейчас это предприятие «ОДК-Кузнецов»).

Кстати, в те времена куйбышевские энтузиасты самодельного авиастроения умели превращать лодочный «Вихрь» в авиамотор. И многие из этих энтузиастов были выпускниками Куйбышевского авиационного института имени академика С.П. Королёва. Конечно, «Вихрь» был слабоват, но на паре таких движков одноместные самолетики летали вполне сносно.

Когда семья Лейковских переехала к Речному вокзалу, на улицу Водников, Илья перешел в школу №63, что на улице Степана Разина. Школа непростая, с углубленным изучением физики и математики. В старших классах было немало ребят, которые планировали поступить в столичные вузы и ездили на занятия через полгорода. Илья ходил в школу пешком: до нее было три квартала.

Как думаете, что важнее: формулы или наставник? Не углубляясь в спор, скажем так: в случае с Ильей наставнику удалось пробудить любовь к познанию, а человеку, которому интересно, любые формулы подчинятся. Вот и тот учитель физики не грузил младшеклассников формулами, которые им были еще не по силам. Но они пропитывались духом современной физики. Он удивлял, ребятам было интересно.

Уже тогда, в школе, Илью очень увлек субатомный мир. Он много читал об этом, занимался самообразованием.

Субатомный мир, загадки космического пространства: темная материя, черные дыры, квазары... Теоретические модели Вселенной. Одни ученые говорят: она расширяется! Другие – нет, это ваше расширение сменится сжатием и коллапсом! Третьи – наша Вселенная не одна…

А еще самолеты, авиационные двигатели – вещи не менее интересные. Более того, их можно увидеть, потрогать, узнать, как они устроены. И они совсем рядом. В авиационном институте, который к тому времени повысил свой статус и стал аэрокосмическим университетом, с 1991 года работал ЦИАД – Центр истории авиационных двигателей. Сейчас в его коллекции более сотни – нет, не экспонатов, учебных пособий в металле. Препарированных инженерами, лаборантами и студентами – рассматривай, трогай, изучай. Присоединяйся к тем, кто превращает отработавшие ресурс моторы в живые учебные пособия.

Маркер №5: удивительно, каким образом Илья Лейковский узнал о ЦИАД. Ни за что не догадаетесь: через интернет!

Впрочем, мечты нашего детства и юности очень часто остаются только в нашей памяти. Просто жизнь диктует совсем другое, а с жизнью не поспоришь. В жизни Ильи Лейковского поначалу так и случилось: заканчивая школу, а это самое начало 2000-х, он поначалу выбрал не авиацию и не двигателестроение. Выбрал IT.

Выбор логичный и рациональный, стопроцентно в духе времени. Во-первых, интересно. Во-вторых, перспективно. Компьютеризация в России тогда развивалась просто невероятными темпами, а грамотных специалистов почти не было. Особенно «на земле», где нужно решать конкретные практические задачи.

Спецы нужны, и нужно зарабатывать на жизнь. Илья очень быстро становится толковым специалистом по ремонту и настройке компьютерной техники, системным администратором. Для выпускника самарской школы №63 это особой сложности не составило.

В общем, жизнь шла по плану. Постепенно накапливались опыт и практические знания. Самое время перейти на следующую ступень карьерной лестницы. И Илья решил получить высшее образование. Сможете угадать, какой вуз он выбрал? В Самаре в начале 2000-х для IT-шника, по большому счету, было два варианта…

«Ну и чему тут удивляться?» – скажете вы. Вполне логичный выбор для сисадмина и специалиста по ремонту компьютерной техники. «Аэрокос», факультет №6, который затем вырос в Институт информатики и кибернетики. Серьезная школа. Оттуда вышли многие основатели и директора ведущих самарских IT-компаний.
Фишка в том, что Илья выбрал совсем другую специальность – факультет №2, авиационное двигателестроение. Где IT, а где авиамоторы – процессы горения, термодинамические циклы, материаловедение, подшипниковые узлы, прочность и все такое. Как думаете: это сработал «хруст паркета в корпусе №3» из детства или что-то еще?

Поступив в 2012 году в университет, Илья Лейковский тут же нашел себе работу по душе. Устроился в ОНИЛ-1, отраслевую научно-исследовательскую лабораторию №1, самую старую в университете. Лаборатория открылась в начале 1958 года, тогда в Куйбышевском авиационном институте открыли одновременно 9 лабораторий по разным научным направлениям, но «номер 1» был именно у этой. И это был первый подобный опыт в СССР.

ОНИЛ-1 создавал человек, которому в 1942 году поручили создать Куйбышевский авиационный институт – Александр Миронович Сойфер. К 1958 году – известный ученый, завкафедрой конструкции авиационных двигателей, научный руководитель профильной аспирантуры и вот теперь еще научный руководитель лаборатории вибрационной прочности и надежности авиационных изделий.

Именно в ОНИЛ-1 в 1960-е годы придумали удивительный материал – МР, металлическую резину, которую иногда еще называют «сойферит». Это особым образом навитая и спрессованная проволока из высококачественных марок нержавеющей стали.

У деталей из МР стойкость к высоким и низким температурам, к кислотам и щелочам, как у нержавейки. А упругие свойства – как у резины. Более того, ими можно управлять – смотря какую возьмешь проволоку и какую применишь навивку. На этот счет разработана целая теория, и лидирующие позиции в этом, разумеется, у изобретателей МР. Детали из металлической резины отлично работают и в космосе, и на железной дороге и много еще где.

«Образование через исследования» – это главный принцип Самарского университета им. Королёва, и магистрант Лейковский не стал исключением. Работаешь в ОНИЛ-1? Вот тебе тема для магистерской выпускной квалификационной работы: «Создание высокопроизводительной установки для формирования предзаготовки из материала МР». Думай!

Иными словами, нужно было усовершенствовать машину для автоматизированной навивки проволоки. Та, что была в лаборатории, новым требованиям не удовлетворяла.

Чуть позже инженеру Лейковскому откровенно повезло: в 2015 году ОНИЛ-1 приняла самое активное участи в разработке новой «бегущей дорожки» для Международной космической станции. Прежняя сгорела в атмосфере и упала в Тихий океан вместе со станцией «МИР».

Одна из ключевых проблем космических тренажеров – они создают вибрации, которые буквально сотрясают орбитальную станцию и очень мешают научным экспериментам. Например, выращиванию монокристаллов для электронной промышленности, для чего нужна особо «чистая» невесомость, абсолютный покой. И тут виброизолирующие детали из МР, разработанные и изготовленные в Самарском университете им. Королёва, оказались вне конкуренции.

Завершилась работа представлением готового проекта в Институте медико-биологических проблем РАН. Там, где исследуют, как действуют факторы полета на здоровье космонавтов. Илья не раз видел собственными глазами и то, как проходят эксперименты, и их участников.

Окончив обучение, Илья Лейковский остался в alma mater на должности инженера кафедры конструкции и проектирования двигателей летательных аппаратов (КиПДЛА). Не только одной из старейших в университете, но и знаменитой своими руководителями: одним из заведующих кафедрой был сам Николай Дмитриевич Кузнецов – академик, всемирно известный генеральный конструктор авиационных и ракетных двигателей.

Сам Илья считает, что в его выборе направления исследований, в профессиональном становлении огромную роль сыграли наставники. Научиться работать с «железом» в Центре истории авиационных двигателей ему помог ведущий инженер кафедры КиПДЛА Борис Шмаков.

Борис Шмаков – выпускник двигателестроительного факультета КуАИ 1974 года. Получив диплом инженера, служил в ВВС и вернулся в alma mater в 1988-м с богатым опытом реальной работы на боевой авиатехнике. Преподавал в военном учебном центре университета, в отставку вышел в звании полковника. У него уникальный опыт эксплуатанта, преподавателя, наставника.

В том же, что касается науки, своим наставником Илья по праву считает профессора Владимира Зрелова, чьими заботами создавался и развивается Центр истории авиационных двигателей. У Владимира Андреевича с alma mater связана большая часть жизни.

Интересный факт: когда с уникальной коллекцией двигателей ЦИАД Самарского университета им. Королёва знакомился ректор Московского авиационного института, академик РАН Михаил Погосян, он спросил у коллеги, проректора МАИ Юрия Равиковича: почему в МАИ нет такого центра и такой коллекции?

Какие наставники – такие и ученики. В работах профессора Зрелова отражена интересная идея: прошлое двигателестроения подсказывает, каким должно быть его будущее. И нужно научиться видеть эту подсказку.
Необходимо глубоко изучить то, как развивались авиационные двигатели, как менялись их характеристики. Проследить эволюцию конструктивных решений, к чему в итоге мы пришли сейчас. На базе такого анализа можно сделать вывод, в каком направлении стоит идти дальше.

Кандидатская диссертация, над которой работает Илья Лейковский, – продолжение работ профессора Зрелова. Материала для исследований – хоть отбавляй. В коллекции ЦИАД представлена полная эволюция газотурбинного авиационного двигателестроения. Начиная от первого в мире серийного немецкого Jumo-004 до гигантов JT9D от Pratt & Whitney и наших Д-18Т, НК-92 и НК-93. Есть уникальный НК-88 на жидком водороде, он такой один. В наличии НК-144 и РД-36-51А, поднимавшие в небо советские сверхзвуковые пассажирские лайнеры Ту-144…

Среди поршневых двигателей – АМ-38 со штурмовика Ил-2, который обнаружили во время строительства нового микрорайона совсем недавно, в 2016-м. В годы войны только что выпущенный самолет разбился во время облета заводским испытателем перед отправкой на фронт.

И вот она, связь времен: у деда Ильи Лейковского тоже был случай, когда из-за обрыва шатуна отказал двигатель – такой же вот АМ-38. Вынужденная посадка тяжелого бронированного штурмовика – сложнейшая и опасная операция. Самолет идет «без двигателя» – значит, садишься, куда придется. От Ивана Михайловича Лейковского удача не отвернулась, он остался цел…

Так уж выходит, что Илье Лейковскому, хотя он и не преподаватель, постоянно приходится передавать свой опыт. Студентам, которые, как он сам, устраиваются на подработку в ЦИАД. Школьникам, которые приходят на экскурсии. Ему это интересно.

Он уверен: если пропускать абитуриентов через ЦИАД, можно в разы увеличить количество желающих поступить на инженерную специальность. В частности, на двигателестроение. И лучше, когда ребята получают возможность увидеть реальную технику еще в младших классах, – это что-то вроде необычных уроков физики в его школьном детстве. И неожиданно оказывается, что подготовить экскурсию по ЦИАД для третьеклассников куда сложнее, чем для третьекурсников. Теперь-то понятно, что их учитель физики из школы №63 точно знал какой-то секрет!

25 июня 2022 года в Центр истории авиационных двигателей доставили американский двигатель JT9D. Огромный, как и сам «Боинг-747», на который ставили эти двигатели. Илья Лейковский, который готовил двигатель к перевозке из Жуковского в Самару, а потом руководил разгрузкой, в этот день взял c собой на работу сына-дошкольника. Интересно, что будет рассказывать об этом событии младший Лейковский лет через двадцать?

Мудрые люди говорят, что, если подворачивается возможность чему-то научиться, не нужно отказываться. Все, что мы умеем, рано или поздно находит применение. В жизни Ильи Лейковского опыт и практические навыки работы и с «жесткой оснасткой», и с софтом во второй раз «выстрелили» лет через десять после того, как он решил круто изменить свою жизнь и стать инженером-двигателистом.

Однажды директор Института двигателей и энергетических установок (ИДЭУ) Виталий Смелов завел с инженером Лейковским разговор о технологиях виртуальной и дополненной реальности. К нему как руководителю института (если по-старому – декану) пришли студенты, которые хотели принять участие в разработке тренажеров для изучения авиадвигателей на базе виртуальной и дополненной реальности (VR- и AR-технологии).

Идея отличная, нужно делать, тем более сами ребята горят желанием развернуть эту работу. Но почему директор ИДЭУ предложил эту тему именно Лейковскому? Ответ прост: в нем удачно сочетается опыт инженера-двигателиста, постоянно работающего с реальным «железом», понимающего конструкцию двигателей, и опыт IT-специалиста. Это то, что сейчас называют модным словом «мультидисциплинарность».

Так инженер кафедры КиПДЛА Лейковский стал еще и руководителем Интерактивного комплекса «Иммерсивные технологии в двигателестроении».

Кстати, с 2022 года в университете работает Передовая инженерная аэрокосмическая школа (ПИАШ), где весь образовательный процесс нацелен на воспитание «мультидисциплинарных» инженеров будущего. Конструкторов и технологов, погруженных в IT-технологии, IT-шников, разбирающихся в тонкостях производства. Уже состоялось два выпуска бакалавров и магистров. Интерактивный комплекс, который возглавляет Илья Лейковский, как раз и входит в структуру ПИАШ.

А в сентябре 2023 года первые разработки в области VR- и AR-технологий представили министру науки и высшего образования России Валерию Фалькову, когда он знакомился с Самарским университетом им. Королёва.

Работы здесь непочатый край, уж поверьте. И у каждого есть возможность найти то, что ему интересно. Нужно только твердо знать, что именно. И решительно идти к цели. У Лейковского получилось – получится и у вас!